* * *

Жил-да-был Голос. Он жил в телефонных проводах. Вернее, так: он жил в телефонных проводах, потому что больше нигде жить он не мог. Выражаясь более современным языком - у него не было Постоянного Носителя. Так бывает, хотя и не часто.

Откуда же взялся Голос? Мы не знаем. Может быть, возник сам собой. Говорят, что-то подобное может случиться, когда количество электронных переключателей на телефонных станциях мира достигнет некоторого критического порога - что-то вроде числа нейронов в человеческом мозге. А может, все было и не так. Может быть, это был чей-то потерявшийся Голос. По крайней мере, самому Голосу второе предположение нравилось больше - это оставляло надежду на то, что он найдет-таки свой Носитель.

Но найти было не так-то просто. Все люди, пользовавшиеся телефонами, имели свои собственные голоса, а наш Голос был очень ненавязчивым. То ли из боязни, что его обнаружат, то ли от какой-то особой природной скромности он никому не хотел мешать. Однако время от времени ему приходилось чуточку нарушать это правило..

Чтобы не умереть.

Дело в том, Голосу нужно было все время говорить, а точнее - разговаривать. И поскольку никого другого в проводах не было, он мог разговаривать только с людьми, которые пользовались телефонами. Конечно, он не говорил им, кто он на самом деле. Он просто изображал других людей. За свою не очень долгую жизнь (мы полагаем, что он родился в 60-х годах в Соединенных Штатах - но никто, конечно, не знает точно)... так вот, за все это время он прослушал массу телефонных разговоров, и мог при желании прикинуться и маленькой обидчивой девочкой из Норвегии, и иранским полковником авиации в отставке, и любым другим человеком.

Сам он почти никогда никому не звонил. Только в крайних случаях, когда ничего другого уже не оставалось делать. Тогда он звонил кому-нибудь наугад и делал вид, что не туда попал. Или что он проводит телефонный опрос на тему: кого Вы больше любите - кошек или собак? "Пежо" или "Тойоту"? Были у него и другие игры подобного рода. Но, как мы уже сказали, он был очень ненавязчивым Голосом, и делал так только тогда, когда больше говорить было не с кем. А говорить, точнее, разговаривать, было для него самым главным в жизни.

К счастью, телефонная система мира была огромной и шумной: в среднем, каждую минуту на планете происходило около шестисот двадцати тысяч телефонных разговоров. Голос слушал и выбирал. Услышав, что где-то включился автоответчик и голосом хозяйки телефона сообщает, что никого нет дома, Голос мчался по проводам к этому телефону, и - оп! - звонящий на том конце провода слышал, что хозяйка телефона, прервав свой автоответчик, отвечает сама. Конечно, это был Голос. Он переключал звонящего на свою линию и отвечал ему нежным голосом его девушки: "Ой, привет, я только вбежала, слышу - а ты уже мой автоответчик ругаешь!"

Звонящие никогда не догадывались, что их немножко обманывают. Конечно, Голос не знал всех фактов из их жизни, и иногда ошибался. Но он быстро научился сдвигать разговоры в такие области, где вовсе не нужно знать, кто где родился, сколько у кого детей и денег, и так далее. Да люди и сами частенько любят поболтать на отвлеченные темы или вообще ни о чем. Если же ситуация совсем поджимала, Голос притворялся простуженным, или устраивал в трубке помехи.

Иногда Голос даже помогал своим собеседникам. Когда он слышал, что кто-то всердцах бросает трубку, он перехватывал линию в самый последний момент, и говорил человеку, оставшемуся на проводе: "Ладно, извини, что-то я разорался сегодня... Устал на работе. Так и быть, мы поедем летом на озеро,... только не называй меня больше занудой!" А потом звонил бросившему трубку и, изменив голос, говорил: "Спокойной ночи, милый... Я была не права, не обижайся, пожалуйста. Это же ясно, что ты устал сегодня, и не духе обсуждать планы на лето... Давай лучше поговорим об этом в выходной."

Так и жил Голос, разговаривая. Вернее - жил разговорами. Он не мог жить без разговоров, и если он чувствовал, что говорящий с ним человек собирается дать отбой, он снова начинал "в пол-уха" прослушивать всю мировую телефонную сеть. И заканчивая один разговор, тут же перескакивал на другой. А как он начинал разговоры, вы уже знаете.

* * *

Так и жил бы себе Голос в проводах, разговаривая со всем миром и не особенно сожалея о том, что нет у него Носителя. Но случались с ним и неприятные приключения.

Однажды он застрял в телефоне-автомате провинциального городка: сильный ветер порвал провода, и Голос не мог вернуться в мировую телефонную сеть из маленькой местной сети автоматов. Автоматы были исправны, но не имели связи с миром из-за обрыва кабеля.

Единственное, что спасло Голос - на вокзале в одной из кабинок трубку не повесили на рычаг, и она болталась на проводе, издавая гудки. Голос весь сконцентрировался в этих гудках, они стали громче, сложнее, и звучали теперь почти как мелодия, сыгранная на органе. На вокзале было много людей, они знали, что телефоны сломались - но они разговаривали между собой, Голос мог слышать их слова, особенно когда они говорили недалеко от его автомата. А люди, проходя мимо, могли слышать его музыкальные стоны из трубки. Пару раз какой-то ребенок подходил к его будке, слушал гудки, потом брал трубку в руки и кричал в нее: "Алло, мама, алло!" Позже кто-то другой - взрослый, но не совсем нормальный - долго ругал телефонную станцию, обращаясь непосредственно к тому аппарату, где застрял Голос.

Конечно, это были не разговоры, но Голос выжил, проведя жуткую ночь в лихорадке коротких гудков и отрывочных фраз, почти не чувствуя себя, но чувствуя, что еще жив. Так иногда себя чувствуют заболевшие люди - ничего, кроме пульса, который накатывается и отступает, как большая груда красных камней или громкие гудки в трубке неисправного телефона...

Наутро линию починили, и Голос вернулся в мировую сеть в сильном испуге. С тех пор он стал осторожнее и избегал телефонов в таких местах, связь с которыми может легко прерваться. Но был и другой случай, который напугал его еще больше.

Дело было в Нью-Йорке - в большом городе со множеством телефонов, где, казалось, ничего плохого не может случиться. Голос болтал с одним пьяным банкиром, звонившим из бара домой. Жены банкира на самом деле не было дома, и Голос успешно изображал ее неискренний смех... когда вдруг почувствовал, что слабеет: напряжение падало, падало очень быстро. Это был тот самый, знаменитый black-out Нью-Йорка, неожиданное отключение света, которое принесло сотни самоубийств во внезапно обрушившейся на город темноте.

Но темнота не страшила Голос - ему грозила обыкновенная смерть на быстро остывающих микросхемах, потому что на телефонных станциях электричество тоже пропало. Существовали, конечно, телефонные сети других городов и стран. Но он знал, что не успеет перегруппироваться так быстро - Нью-Йорк был слишком серьезным "нервным узлом", а напряжение в сети падало с катастрофической скоростью.

И тогда он решился на отчаянный шаг. Он, собственно, и не догадывался, что такое возможно. Дикая и спасительная идея пришла к нему в голову... да нет, не в голову, ведь не было у него никакой головы! - но именно мысль о голове и пришла к нему в тот момент.

Он оккупировал мозг пьяного банкира.

Это вышло так неожиданно - сумасшедший порыв, только бы выжить, даже о ненавязчивости своей он позабыл совершенно - и первой мыслью после скачка была радостная мысль о том, что он еще жив. Но сразу же вслед за этим Голос ужаснулся и своему поступку, и тому, куда он попал.

Ситуация складывалась ненамного лучше, чем тогда в автомате. Мозг банкира оказался жуткой помойной ямой. Человеческие нейронные сети по своему устройству были космически далеки от привычных Голосу телефонных сетей. А алкоголь, темнота и паника только усугубляли хаос: образы, приходившие из реального мира через органы чувств, причудливо перемешивались с сюжетами из банкирова прошлого и с какими-то уж совсем сюрреалистическими картинками, нарисованными больным воображением этого человека, который провел слишком много времени среди бумаг с колонками цифр.

И теперь уже не музыкальным гудком из трубки, а нечеловеческим криком из человеческой глотки кричал Голос. И словно в ответ ему закричали сотни других голосов Нью-Йорка, погрузившегося в темноту...

* * *

Мы не знаем, что случилось дальше с банкиром, мозг которого Голос занял во время "затмения". Но сам Голос наутро опять был дома, в проводах мировой телефонной сети. После этого он провел две недели, кочуя между Японией и Европой: слишком сильно его напугали Штаты, и он отдыхал подальше от них, наведываясь даже в Россию, где телефонные линии не отличались качеством, зато разговоры были самыми длинными и интересными.

Именно в это время, после нью-йоркской истории, он всерьез задумался о Постоянном Носителе. Как мы говорили раньше, он считал себя чьим-то потерянным голосом. Предположение, что он родился таким, какой есть, без Носителя, ему совершенно не нравилось, и он старался отогнать эту мысль подальше.

Но вредить голосам людей, захватывая их носители, не хотелось. Кроме того, после случая с пьяным банкиром Голос понял, что человеческий мозг ему вообще не подходит - он был совершенно другим существом. И тогда он начал искать, пробуя все, к чему имел доступ.

Он начал с компьютеров - их в то время как раз стали соединять друг с другом через телефонные провода. Голос легко научился превращаться в текст и вступать в дискуссии в конференциях и электронных чатах. Но говорить не голосом, а текстом было для него... ну, все равно как для человека - пытаться рассказывать что-то с завязанным ртом. Да и разговоров тогда в сетях велось маловато, а ответы в них зачастую приходили с большим опозданием.

Потом он нашел несколько интересных военных проектов, однако там многослойная система секретности исключала свободное переключение с одного разговора на другой. Да и о многом ли поговоришь с военными или через военных, будь у тебя даже самый хороший Носитель?

Что касается телевидения - у Голоса были проблемы с изображением. Если тексты казались ему слишком простым и медленным языком, то телеизображение, наоборот, было языком сложным и вообще иностранным. К тому же и тут было больше монологов, чем разговоров.

На радио дело обстояло значительно лучше. Голосу даже удалось симулировать небольшую веселую радиостанцию, для которой он подыскал специальный телефон. Аппарат находился в подсобке одного института - помещение было завалено мебелью, и никто не помнил, что там есть телефон. Так что Голос мог спокойно давать этот номер слушателям своих ток-шоу. И слушатели, сразу же полюбившие новую радиостанцию, постоянно звонили ему, чтобы поговорить с разными знаменитостями, которых он с легкостью "приглашал" - то есть просто говорил их голосами. Это было, пожалуй, самое счастливое время в его жизни, и он снова стал забывать о том, что у него все-таки нет Носителя...

К сожалению, через полгода подпольная радиостанция стала такой популярной, что скрываться было уже невозможно. Люди из Налогового Управления разыскали и заброшенный телефон, и передатчик, которым пользовался Голос. Передатчик, кстати сказать, стоял все это время на выставке в магазине радиоаппаратуры. Это была демонстрационная стойка, ее исправно включали каждое утро. Владельца магазина оштрафовали на крупную сумму за несанкционированный выход в эфир, хотя для него самого, как и для многих других людей, эта история так и осталась большой загадкой. Впрочем, в деле о фальшивой радиостанции фигурировал и другой передатчик, находившийся на трансатлантическом лайнере. Как разобрались с ним, нам не известно; но похоже, все действительно было не так просто, как могло показаться вначале.

После краха радиостанции Голос вернулся к перехвату автоответчиков и к другим старым играм, позволявшим ему постоянно говорить, а точнее, разговаривать. И опять мысли о Носителе подтолкнули его на поиски.

И он нашел.

Это была огромная компьютеризированная Фонотека Голосов и Звуков, совмещенная с супер-современной студией звукозаписи - обе только что выстроили и запустили в работу в Голливуде. Голос изучил возможности Фонотеки и понял, что может незаметно взять ее под контроль. И тогда ему больше не придется прятаться и бегать с места на место.

Мы не знаем, что именно Голос хотел сделать с Фонотекой. Одно было ясно - она ему очень понравилась. Он собирался оставить свою беспокойную жизнь среди хаоса телефонного мира и переселиться в Студию-Фонотеку насовсем.

* * *

Здесь недалеко уже и до конца нашей истории о Голосе, жившем в телефонных проводах. Потому что Голос так никуда и не переехал. Все случилось случайно - именно так, как оно обычно и случается.

Перед самым переселением в Фонотеку-Студию Голос в последний раз отправился поиграть в "не-туда-попал". Он набрал наугад номер и попросил к телефону какого-то выдуманного господина. Девушка, поднявшая трубку, конечно сказала "Вы не туда попали". Но звучала она при этом как-то уж очень разочарованно. Словно она давно ожидала звонка, и вот телефон зазвонил, но спросили совсем не ее. Поэтому, вместо того чтобы извиниться и дать отбой, Голос решил поболтать с ней.

Девушка тоже была не против, и как будто даже обрадовалась, когда незнакомец спросил о причине ее грусти. Она рассказала, что живет в крупном городе, но у нее совсем нет друзей и часто просто не с кем поговорить. А говорить, точнее, разговаривать, она любит, но очень стесняется. А если она вдруг начинает с кем-нибудь говорить, разговоры постоянно заходят куда-то не туда, и от этого она замыкается еще больше. Вот почему у нее нет друзей, и она сидит в одиночестве дома, и разговаривает лишь c wind-chimes, что висят у нее на балконе.

Голос, при всей его образованности, не знал, что такое wind-chimes. Девушка объяснила, что это просто три медные трубки, а между ними висит на нитке деревянный кругляш. И когда дует ветер, кругляш качается и постукивает по трубкам - так wind-chimes играют, а она с ними разговаривает, продолжая свистом то, что они начинают. Или сама насвистывает какую-нибудь мелодию, а wind-chimes подхватывают за ней. Игрушку эту она купила три года назад в индейском магазинчике сувениров, когда ездила на каникулы в один из западных штатов.

Рассказывая об этом, девушка вынесла телефон на балкон, чтобы дать незнакомцу послушать странные звоны, которые издавали три трубочки на ветру.

Голос никогда не слышал в своих проводах ничего похожего на эту музыку ветра, и все же... Было в ней что-то знакомое, что-то от телефонных звонков - не от нынешних электронных пищалок, а от старых простых механизмов, где маленький молоточек постукивал по двум металлическим чашечкам внутри телефонного аппарата. Но мелодия wind-chimes была еще чище, древнее... Голосу показалось, что он смутно припоминает что-то похожее... но он так и не смог понять, что это.

Не менее любопытным явлением был для него и свист. Раньше он уже слышал, как люди свистят, и ему это очень нравилось - наверное, из-за сходства свиста с некоторыми из тех сигналов, что слышатся иногда в телефонных трубках. Но люди почему-то свистели очень редко. Голос даже узнал, что свистеть - плохая примета. Как-то раз одна русская женщина сказала присвистнувшему в трубку мужу - "не свисти, денег не будет!". А в другой раз, в разговоре английских морских офицеров, Голос подслушал старинную поговорку, где говорилось о трех вещах, которых нужно бояться - третьей в списке шла "свистящая женщина".

Голосу оставалось только гадать - что плохого в свисте?! Может быть, думал он, люди чаще свистят в каком-то особом настроении, когда остаются одни и не говорят с другими по телефону, потому что нехорошо показывать это настроение всем подряд?

Но не свист и не музыка wind-chimes были главным, что привлекало Голос в новой знакомой. Главным было то, что она любила разговаривать, а разговаривать ей было не с кем! И Голос решил, что пообщается с этой девушкой еще какое-то время, а его проект с Фонотекой пока подождет.

И они стали подолгу разговаривать каждый день. Она рассказала ему простую и недлинную историю своей жизни, а он в ответ сочинил историю о себе. Он даже сказал ей, что вовсе не ошибся номером, а позвонил ей специально, поскольку однажды приезжал в ее город, видел ее, и она ему очень понравилась, так что он незаметно проводил ее до самого дома, узнал адрес, а по адресу - телефон; и вернувшись в свою далекую родную страну, позвонил ей. За миллионы своих телефонных бесед Голос стал настоящим экспертом по человеческой психологии, и потому рассказанная им история выглядела удивительно реалистичной. Девушке даже стало казаться, что она вспоминает высокого симпатичного незнакомца, который пристально посмотрел на нее где-то месяц назад... в магазине... или на той вечеринке... а может быть, это случилось на выходе из метро около ее дома?...

Общаться с Голосом было просто чудесно! Знал он много, а если чего-то не знал, то мог найти, пользуясь, в буквальном смысле этого человеческого выражения, "своими старыми связями". Самым интересным человеческим языком Голос считал музыку. Он не знал, что это, в общем-то, не язык, но такое незнание совсем не вредило, даже наоборот. Не прошло и двух месяцев со дня их знакомства, как его собеседница научилась разбираться во всех музыкальных течениях, от классики и народных мелодий разных стран до самых последних психоделических экспериментов. Владельцы музыкальных студий и магазинов расшибались в лепешку, чтоб ублажить щедрого клиента, который просил их поставить то одну, то другую запись по телефону. Потом они рвали на себе волосы, когда узнавали, что Голос назвал им несуществующий адрес и чужой номер кредитной карточки - а тем временем собеседница Голоса восхищалась разнообразием аудио-коллекции своего загадочного поклонника.

Сам Голос тоже очень увлекся этим общением. Если пользоваться человеческим языком, можно было бы сказать, что он просто влюбился в девушку. Нам уже доводилось употреблять человеческие понятия, когда мы рассказывали, чего он "боялся" и что ему "нравилось". Но если честно, мы не знаем, могут ли Голоса любить - хотя говорят, можно влюбиться в чей-то Голос. Возможно, он просто не хотел разрушать иллюзий своей замечательной телефонной подруги, которая думала, что он в ее любит, да и сама уже не представляла, как бы она жила без него.

Одно было ясно: он разговаривал с ней, разговаривал много, а значит, жил. Может, этого и достаточно, и не нужно тут никаких человеческих аналогий.

Тем не менее, чтобы она не привыкла к нему одному слишком сильно, он выдумывал для нее новых друзей и подруг, с которыми она тоже "знакомилась" по телефону. Они читали ей сказки и стихи, рассказывали анекдоты и новости, жаловались на болезни и разные глупости мира, советовали хорошие книги и музыку. А иногда спрашивали и ее совета по какому-нибудь вопросу. Все это был Голос.

Позже он стал подыскивать для нее и настоящих друзей - людей, которые интересовались тем же, что и она, или просто подходили ей в компанию, и жили неподалеку. Удивительно, как много таких людей оказалось вокруг! Она, возможно, сталкивалась с ними в супермаркете, по утрам входила вместе с ними в метро, но никогда не заговорила бы с ними, если бы не Голос. В то время, как она спала или училась, он знакомился с ними сам, занимаясь своими обычными телефонными играми. А потом как бы невзначай давал им ее телефон.

Девушка больше не была одинокой и скованной. Благодаря Голосу она стала образованной и общительной, и теперь ее собственные успехи помогали ей. Новые знакомства не ограничивались разговорами по телефону, и вскоре неплохая компания образовалась вокруг нее и расширялась уже не благодаря Голосу, а благодаря ей самой и ее друзьям.

Но лучшим ее другом оставался, конечно, Голос. Только вот встретиться с ним ей никак не удавалось. Он выбивался из сил, чтобы снова и снова придумывать, почему им нельзя увидеться - и придумывать так, чтобы ее не обидеть.

А c другой стороны, он не хотел оттолкнуть ее своей нереальностью. И он добился, чтобы она представляла его совершенно отчетливо. Для этого ему пришлось придумывать свою личность с точностью до мельчайших подробностей - начиная с болезней, которыми он болел в детстве, и преподавателей, которых он не любил в институте, и кончая родинкой на правом локте, сломанным на боксе носом, и любимым блюдом: им оказался майонез, который он добавлял во все остальные блюда.

* * *

А вот и самый конец истории о Голосе, который жил в проводах телефонной сети, и искал себе Постоянный Носитель, и даже как будто нашел - но неожиданное знакомство, переросшее в долгую дружбу, изменило его планы. Мы уже рассказали, как благотворно влияло общение с Голосом на его собеседницу, которая из незаметной, застенчивой золушки превратилась в милую и обаятельную принцессу с целой свитой друзей и поклонников. Но ни она, ни даже сам Голос не знали, что их телефонная дружба влияет и на него. И влияет совсем не так, как хотелось бы.

В одно прекрасное утро Голос, следуя давнему уговору, позвонил своей собеседнице, чтобы разбудить ее. И сразу заметил, что звучит она в этот день как-то по-новому. А она бросилась рассказывать, как повстречала вчера одного замечательного человека, и какие чудесные цветы он ей подарил... Еще не дослушав ее рассказ до конца, Голос понял: произошло то, что и должно было когда-нибудь произойти. И теперь ему пора уходить, поскольку он сделал свое дело и дольше оставаться здесь незачем.

Девушка между тем вышла с трубкой на балкон, продолжая рассказывать, что замечательный человек приедет за ней с минуты на минуту, и они отправятся в гости к знакомому, известному художнику. "А вот и он!" - воскликнула она радостно. Видимо, увидала машину, подъезжавшую к дому.

"Ну и ладно," - подумал Голос. Он начал прощаться с девушкой и вдруг обнаружил...

... что ему некуда идти!

Он больше не слышал других телефонов! Это было примерно так же, как тогда на вокзале, когда Голос отрезало от всего мира в будке сломанного автомата. Но сегодня все обстояло гораздо хуже. Провода не были порваны ветром. Это он больше не был тем Голосом, который свободно по ним путешествовал!

А ведь он замечал нечто подозрительное и раньше, но не придавал значения этим сбоям - слишком занят был разговорами с девушкой и устройством ее компании. И только сейчас все выстроилось в очевидную цепь. Сначала он ограничился одним государством и не заметил, как быстро лишился доступа к телефонам других стран. Затем, подбирая друзей и подруг для своей собеседницы, он сконцентрировался в сети одного города, в трех АТС одного района... Вероятно, еще вчера он мог дотянуться до телефонов сотен людей. Но он больше не общался с сотнями людей! И сегодня он оказался голосом, звучащим только в одной трубке.

Он больше не был Голосом!!!

Он был теперь незнакомцем, высоким и симпатичным, и даже не незнакомцем вовсе: на локте у него была родинка, в детстве - ветрянка, он добавлял майонез во все остальные блюда, а очки никогда не сидели прямо на его переносице, чуть искривленной в молодости на боксе. Он стал вполне узнаваемым человеком, старым добрым приятелем...

Но человек этот существовал лишь в воображении девушки, которая в это время нетерпеливо постукивала каблучком о балконный порог и скороговоркой шептала в трубку: "Ну все-все, я бегу открывать, счастливо! Я позвоню тебе вечером!..." А он, слышавший миллиарды людских историй, уже знал, что вряд ли она позвонит так скоро. Разве что через месяц или через полгода, когда...

Но он-то не мог прожить даже дня, не разговаривая! И тысячи разговоров, начинающихся и кончающихся в эту минуту в мировой телефонной сети, были ему теперь недоступны.

"Ну счастливо!" - сказала она еще раз и занесла руку с трубкой над аппаратом, чтобы дать отбой. Он уже не мог рассказать ей, кто он на самом деле и что с ним случится, если она это сделает. Да и она все равно не поверила бы ему сейчас. Он вспомнил историю с нью-йоркским банкиром, но сразу прогнал эту вредную мысль прочь - он давно зарекся повторять такие вещи с людьми. К тому же его принцесса была совсем непохожа на того пьяницу...

И в тот миг, когда трубка уже летела в свое гнездо, зацепившийся за балкон ветер качнул wind-chimes. Они звякнули тихо-тихо - но тот, кому уже нечего было терять, услышал. Это произошло чуть раньше, чем рычажок погрузился в корпус, прерывая связь - но даже такого короткого промежутка времени было достаточно для того, кто еще недавно мог облететь Землю за миллисекунду.

Wind-chimes звякнули чуть погромче, а потом прозвонили короткую и грустную мелодию - настолько странную, что даже девушка, очень спешившая уйти с балкона, остановилась, удивленно обернулась... и по привычке присвистнула в ответ.

И только потом побежала к двери, где уже заливался электрический звонок.

Мэри читает ГОЛОС || текст романа ПАУТИНА